Некому взяться за карандаш, вероятно.
«Священную войну» не транслируют ежедневно по радио сразу после гимна России. А надо бы. «Одна такая песня стоит десяти дивизий». Тогда при чём здесь карандаш?
Да хоть бы и при том, что жизнь не стоит на месте. Что было раньше, тому теперь уж не бывать. А вот если по-новому…
Некому взяться за карандаш и сделать клип на «Священную войну». Притом совершенно необязательно, чтобы исполнял её хор Александрова. Когда же мы поймём: ничто не обязательно, но важное и настоящее таковым и остаётся, невзирая на время.
Красная площадь всё такая же настоящая. А лет ей сколько? И сколько всего она видела?
«Священная война» — настоящая. Да, было время, мы, школьники, сами вставали, когда звучала она в классе — на истории или на литературе… В каждом же классе был свой оболтус отъявленный, хулиган и бузотёр. Числом обычно до трёх. Так вот, при всём их кретинизме бузотёрском не припомню случая, чтоб на словах «Вставай, страна огромная…» хоть кто-то что-то себе позволял — немели и каменели на время исполнения…
Мы не знаем ничего наверняка.
Да, Василий Лебедев-Кумач написал текст «Священной войны» в ночь с 23 на 24 июня 1941-го. И он был опубликован в «Известиях» и «Красной звезде».
Да, Александр Александров в тот же день написал музыку, и уже 26 июня в Москве на Белорусском вокзале «Священная война» в исполнении одной из оркестровых групп Краснознамённого ансамбля песни и пляски СССР звучала для убывающих на фронт войск.
Да, до 15 октября 1941-го «Священная война» не транслировалась по радио ежедневно — считалась слишком уж мрачной, не победоносной «малой кровью на территории противника».
И только когда в Москве началась паника, когда немцы взяли Калугу и Ржев, вошли в Калинин и подошли к Туле… Вот только тогда.
Это провидение?
Это перст Божий указующий?
Это как за шкирку из омута невидимой рукой — ведь не было никого на берегу и некому было… Мы же, как всегда, всё сами. Никто нам, сумасшедшим, не нужен — никто, кроме нас самих…
«Священная война» объединила каждого со всеми. Она взывала, не имея возможности отразить в тексте и сонм языков СССР, и сонм народов, его населяющих, ко всему, что определяло дом и любовь, и счастье, и хлеб, и саму жизнь.
Верующие и неверующие. Одинокие и семейные. Военные и гражданские. Мужчины и женщины. Дети и старики. Больные и здоровые.
Люди такое написать не могут. Чего уж там. Люди могут записать. Все те, кто «не оставит в беде», в те дни сошлись на Небесах, склонились над нами, над горем нашим и дали опору. Внутренний тысячный бетон. Что он, человек?! Руки, ноги, живот: ткни — и нету его. Прах… Но тысячный бетон. И обломали об него зубы. «Гости дорогие…»
Так почему «Священная война» каждый день не звучит по радио?
Сразу после гимна России.
Почему нет её в телевизоре (что за слово такое…)?
Дайте обработку. Дайте обработать. Дайте карандаш. Разрешите карандаш. Сделайте так, позвольте сделать так, чтобы грудь разрывало от первых нот и первых кадров.
Дайте опору.
Всем и каждому.
Сделайте это кто-нибудь.
Я не умею такое, только вот тексты.
Но вы же умеете.
«Священная война» — она как запал. Нет его — нет и детонации. Мы боимся детонации? Точно как до 15 октября 1941-го?
Пропаганда есть остро отточенное оружие смелой и утвердившейся в себе мысли. Пропаганда есть коллективное выражение единого порыва, способного смести с пути любого врага.
Ну да — «Священная война» и есть пропаганда. Высшего порядка.
Есть такой мультик. Мультфильм. «Первый отряд. Момент истины». Это я не с ума сошёл, это я вам историю рассказываю. Реальную. Так вот. Мультик. Больше часа идёт. Аниме — наши вместе с японцами и канадцами сделали. Ещё в 2009-м. Про пионеров-героев (не надо только кривиться сразу) и про то, как они в составе секретного Первого отряда сражаются и в этом, и в потустороннем мире с демонами и офицерами гитлеровской «Аненербе».
Жесточайшая мистика? Как бы да. А как бы и нет.
Ведь говорю же: «Священную войну» люди только записали.
Вы посмотрите этот «Первый отряд. Момент истины». Ничего подобного и близко и нет, и не было. Там смыслов — вагонами (может, и теми, что снаряды на фронты Великой Отечественной доставляли). Смыслы — они как снаряды. Если выточены точно, точно начинены — в цель ложатся без промаха, бьют без пощады.
Не-а. Затоптали. Заобсуждали высоколобыми круглыми столами. Закатали аллюзиями, иллюзиями и мощными культурологическими разборами. В результате и продолжения не вышло… Да и в Японии его не показали — японцы помялись, помялись, потом признались: «Роль СССР во Второй мировой у нас не очень известна и понятна, и потом… Мы же как бы проиграли…»
Маяка нет. Нет Маяковского. Он бы дал под дых двумя строчками:
Что заглядывать далече?!
Циркуляр сиди и жди.
— Нам, мол, с вами думать неча,
если думают вожди.
Если вожди — оно, конечно…
А если сами?
Это я про мудрецов, мультик заклеймивших.
Жаль, не исполняют нонче один забытый куплет из «Священной войны», а раньше исполняли. Очень он определяющий…
Как два различных полюса,
Во всём враждебны мы:
За свет и мир мы боремся,
Они — за царство тьмы.
Мы и сейчас за свет и мир, враги наши — за тьму без всяких там натяжек.
22 марта — день памяти Хатыни, да и всех деревень и городов, сожжённых фашистами дотла.
24 марта вспоминаем бомбардировку Югославии.
Да и любой другой день…
Нам нужны смыслы. И старые, и новые. И так, чтобы каждому было понятно, о чём речь. Ведь было же всё понятно — одной песней всё и было сказано. Что бы не повторить? Разные есть уроки истории. Некоторые хорошо бы выучить снова.
И те, кто помоложе, нас услышат.
Если говорить языком понятным.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
