Пока одни строят курорты, другие считают копейки. Общество свыклось с таким положением дел. Нам ещё говорят, что бедность – от лености, что рост цен – естественное явление для рыночной экономики, и вообще – сетовать на проблемы непатриотично.
Оно конечно так. Непатриотично, да и себе дороже, ведь тоска и депрессия ни к чему хорошему не приведут, а тем более, что отчаяние – это тяжкий грех.
И, тем не менее, особенности нашей нынешней жизни всё чаще способствуют появлению острого чувства отчаяния.
Оно появляется вне зависимости от того, где российский человек живёт, в спальном районе столицы или, в каком-нибудь провинциально городе – даже в бывшем промышленном гиганте, в котором промышленность давным-давно исчезла, а ничего другого взамен так и не появилось, не говоря уже о более мелких населённых пунктах.
К нам пришло длинное письмо от одной из подписчиц, в котором она поделилась своим безрадостным житьём-бытьём в одном из небольших городов российской провинции, ранее процветающем, благодаря многочисленным предприятиям, от огромного комбината и доброго десятка больших и малых заводов, до собственных СМУ и ПМК.
Предприятия производили нужные для страны машины, инструменты, ткани, консервы, обеспечивали город буквально всем необходимым, вплоть до собственных строительных материалов: кирпича и ЖБИ. Город строился и развивался. Люди были обеспечены работой, честно и очень неплохо зарабатывали себе на жизнь.
Всё это было в советское время. Сейчас город другой. Часть предприятий превратились в руины, другую часть разобрали и продали частникам на строительство домов и коммерческих предприятий — при нынешних ценах бэушные стройматериалы стали очень востребованными ,
Уцелевшие цеха и помещения стали собственностью бизнесменов, где те понастроили автомойки, какие-то склады, активно принимают металлолом, который определенная категория граждан «добывает» забираясь на чужие дачи или в гаражи, или просто снимая канализационные люки и чугунные решётки с ливнёвок на городских дорогах.
Этой осенью такие решётки были сняты на проезжей части одной из центральных улиц, обнажив глубокий чёрный прямоугольник прямо посреди проезжей части, которую при слабом освещении автомобилистам увидеть было сложно, а успеть затормозить практически невозможно. «Поймала» ли эта яма чьё-нибудь колесо, неизвестно.
Кто-то из сознательных граждан, а может быть, и сотрудники администрации воткнули в эту яму сломанное на обочине засохшее молодое деревце, которое простояло больше месяца в роли предупреждающего знака, прежде чем новая решетка встала на место украденной.
В общем, картина знакомая. Поэтому для многих не станет новостью то, что и в этом городе в результате произошедших у нас «реформ» и «позитивных» изменений, когда у жителей не стало ни работы, ни денег, молодёжь начала стремительно уезжать в поисках счастья в Москву, а пенсионеры и «предпенсионеры» остались доживать свой век дома.
И если пенсионеры ещё имеют худо-бедные доходы в виде регулярного получения пенсии, то «предпенсионерам» по всей нашей стране приходится, прямо скажем, несладко.
Мало того, что из-за попадания периода их активного трудоспособного возраста на времена «становления» рыночной экономики, когда люди выживали, работая кто где, а работодатели не платили обязательные страховые платежи в ПФР, так ещё поколение 50+ не может рассчитывать на получение пенсий из-за отсутствия страхового стажа, а ведь и сейчас нужно чем-то проживаться. А чем?
«Мне 57 лет, зовут Алла, – пишет наша подписчица, – по образованию товаровед, живу одна, так уж получилось, в последние годы здоровье стало сильно подводить, то одно, то другое, и серьёзное, вдаваться в детали не хочется, естественно, что я осталась без работы.
Устроилась уборщицей в сетевой магазин на полставки, держусь за место, хотя по зарплате выходит очень мало, если посчитать на дни в месяц, то выходит, где-то 400 рублей в день я могу тратить, не больше.
Даже самая жёсткая экономия не помогает. Когда в декабре пришли платёжки за коммуналку, у меня был шок, отложенных четырех с половиной тысяч мне не хватало, чтобы оплатить все квитанции, нужно было искать где-то две тысячи.
Вы знаете, такого унижения, как в тот момент, я наверное, не испытывала никогда в своей жизни. Понимая, что денег взять негде, не в микрозайм же идти, я так пала духом, что в голову полезли совсем нехорошие мысли, которые даже озвучивать не хочется.
Идёшь по городу, смотришь, на столбы и стены, оклеенные объявлениями от центров помощи алко — и наркозависимым, как на улицы пачками возвращаются ломбарды, скупки и «ювелирки», которые работают, по-моему, круглосуточно, все такие яркие, светящиеся и искрящиеся, некоторые даже с музыкой, то отчётливо понимаешь, дела плохи не только у меня.
Так меня в тот день торкнуло, что думала – всё, как быть, что делать, не знала, такого отчаяния врагу не пожелаешь, кое-как успокоилась, посмотрела, что можно продать, решила машинку швейную, новая совсем, покупала несколько лет назад, но так из упаковки и не доставала.
Продала через интернет за треть цены, главное, что быстро. Всё оплатила, вроде оклемалась, думаю, как жить дальше, но до сих пор ответа не нашла, и потому мне о будущем думать страшновато».
Надеемся, что Алле повезёт и придумается что-то. Хотя вариантов у неё, на наш взгляд, практически нет: уезжать за «длинной деньгой» – поздно, рассчитывать на соцпомощь – нет оснований, искать работу на месте бесполезно – возраст и здоровье.
Что тут добавить? Это всего лишь один пример из миллионов наших сограждан – целого поколения 50+, которого в старости ждёт несправедливая и несчастливая участь в качестве платы за счастье немногих. Но жизнь продолжается, и придётся за неё цепляться, потому что отчаиваться нельзя. Говорят, это грех.
