Дело первого обвиненного в распространении «фейков об армии» россиянина, экс-водителя столичного ГУ МВД по Москве Сергея Клокова снова направили в суд, увеличив объем обвинения.
Напомню, что Клоков был задержан весной 2022 года, после того как совершил три телефонных звонка сослуживцам. Ему вменили статью 207.3 УК РФ «Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил РФ». Суд первой инстанции назначил ему 7 лет лишения свободы. Летом прошлого года Мосгорсуд вернул дело прокурору для устранения нарушений.
В процессе нового расследования выяснились интересные детали по поводу связи отца Клокова с находящимся в розыске Владиславом Степановым, который 22 года назад совершил побег, расстреляв трех сотрудников угрозыска. Это обстоятельство и стало основанием для просушивания телефона Клокова-младшего со всеми вытекающими последствиями.
О новом неожиданном повороте запутанной детективной истории читайте в материале обозревателя «LiveNews24».
Фото: Наталья Мущинкина
тестовый баннер под заглавное изображение
«Слухач» для водителя
Эту в буквальном смысле детективную историю лучше рассказывать с самого начала. Итак, родился наш герой Сергей Клоков в 1984 году в городе Ирпене Киевской области в семье военного. Первые два года жил с бабушкой, поскольку родители уехали в командировку. Отец служил на Севере в танковых войсках, мать работала врачом. После чернобыльской аварии родители забрали мальчика и переехали в Грузию. Но когда там начались волнения, вернулись в Киевскую область, поселились в Буче. После развала СССР отец отказался дать присягу Украине и перевелся служить в Калужскую область. Когда родитель вышел на пенсию по инвалидности (получил контузию), то переехал в Москву и детей туда перевез.
К тому моменту Сергей окончил 7 классов школы. Вся последующая его жизнь проходила в столице по стандартным канонам. Окончил школу, потом автомобильный колледж, а затем поступил в Академию им. Горячкина по специальности «автомобиль и автомобильное хозяйство». С помощью отца устроился работать в ГУ МВД по г. Москве. Поскольку машины он любил и отлично в них разбирается, стал водителем, но официально числился как техник по химическому имуществу запасного командного пункта. Женился, родились дети. Примерно раз в год он ездил к бабушке и дедушке на Украину, в 2014 году въезд ему туда закрыли. После этого он просто созванивался с украинскими родственниками. Так и проходила его размеренная жизнь вплоть до самого ареста.
Сергея Клокова задержали 17 марта 2022 года и предъявили обвинение по новой 207.3 УК РФ «Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил» (так называемый «закон о фейках в армии»). На следующий день ему избрали меру пресечения в виде заключения под стражу, где он и находится по сей день уже более 3 лет. Причем он стал первым в России, кого по ней привлекали. Ему вменили три личных звонка с его коллегой и двумя приятелями.
В июне 2022 года было установлено, что Клоков переменил фамилию на Веделя, но об этом ниже.
Пока суд да дело, время шло. 24 апреля 2023 года Перовским районным судом в отношении Веделя С.В. (Клокова С.В.) был вынесен обвинительный приговор, который в июле 2024 года отменили. Теперь уголовное дело вновь поступило в суд на новое рассмотрение.
Как позже выяснилось, телефон Клокова прослушивался в рамках оперативно-разыскных мероприятий.
До последнего было непонятно, зачем вообще прослушивали Клокова? Версия, которую озвучили: якобы следили за его шефом. И вот теперь можно точно сказать, что дело не в этом.
Прослушивать Клокова, судя по всему, стали с января 2019 года. С ходатайством об этом обратился в суд заместитель начальника Главного управления Уголовного розыска МВД России. Именно это управление вело (и ведет до сих пор) поиск убийцы трех сотрудников милиции, расстрелявшего в 2003 году Сергея Ермолаева, Дмитрия Клюшникова и Виталия Кузнецова.
Дело о расстреле милиционеров
История подозреваемого в одном и обвиняемого в другом убийстве Владислава Степанова сама по себе заслуживает того, чтобы о ней вспомнить спустя 22 года.
Итак, 21 февраля 2003 года милиционеры по долгу службы оказались в одном купе поезда Чита — Москва с подозреваемым Степановым. Мужчину задержали накануне в Кирове по подозрению в зверском убийстве своего компаньона (расчлененное тело того нашли в лесополосе в районе 6 км от LiveNews24АД). Милиционеры доставляли его в Москву обычным поездом. На подъезде к Москве (до прибытия на Ярославский вокзал оставалось 15 минут) Степанов выхватил табельное оружие и расстрелял троих. Сам же скрылся. Его объявили в международный розыск. До сих пор он не найден. Его дело не закрыто, оно на особом контроле у руководства МВД России.
Но при чем здесь Клоков? Оказалось, что, по данным угрозыска МВД, полицейский-водитель мог знать о местонахождении сбежавшего убийцы. Отец Клокова в начале 2000-х работал водителем у… того самого Степанова. Работал недолго, но такого знакомства с лихвой хватило Клокову-старшему. До начала СВО он был на Украине у родственников (у него в отличие от сына не было запрета на выезд), где попал на допрос к начальнику убойного отдела полиции Киева Чебана. Касался этот допрос все того же Степанова, потому что его искали и на Украине тоже. Клоков-старший сказал, что связи со Степановым не поддерживает и где он, он не знает. Чебан оставил Клокову свой мобильный телефон, а тот его зачем-то передал сыну. Когда началась специальная военная операция, Сергей Клоков звонил Чебану, чтобы выяснить судьбу своих близких. А потом, после беседы с Чебаном, он совершил те самые три звонка, которые ему вменили в качестве распространения фейка.
«Что в имени тебе моем?»
Сергея Клокова и задержали, и судили уже под именем Семиэль Ведель. В этой истории вопрос с именем один из самых удивительных. Правоохранители в процессе расследования обнаружили свидетельство о перемене ФИО, которое датируется 2005-м. Сам Клоков категорически опровергает, что ходил в органы ЗАГС и менял свои данные. Клоков, как показала проверка, не получал паспорт гражданина РФ на имя Ведель и в правоохранительные органы в 2004 году он устроился и работал все эти годы именно как Сергей Клоков. Причем не только дослужился до звания капитана полиции, но и получил допуск к секретным сведениям, и никаких вопросов к нему не возникало.
Следствие в итоге запросило документы из ЗАГС, и те дали справку, что в реестровой записи имя Клоков Сергей изменено на Семиэль Ведель, но подписи самого Клокова (Веделя) там нет! Как пояснил адвокат Даниил Берман, Клоков категорически отказывается получать паспорт на новое имя Ведель, а без паспорта нельзя оформить судебную доверенность.
Загадку с переменой имени прояснил отец Клокова.
Из протокола допроса Клокова-старшего, который был озвучен на открытом заседании суда:
«Я 25 лет носил данные Ведель Вальтер. Потом мне сказали, что с такой фамилией у меня продвижения по службе не будет, и я поменял фамилию на Клоков. В 2005 году мы с детьми решили вернуть свои данные, получили свидетельства о перемене имени, но так они и остались, данные на других документах менять не стали. Мы не стали получать паспорта на фамилию Ведель».
Согласитесь, все это звучит невероятно и странно.
Дорасследовали и апробировали
Фабула обвинения Клокову-младшему содержит три эпизода — личные телефонные звонки, совершенные в разное время трем разным людям.
Это были довольно короткие разговоры, в которых Клоков давал свою негативную оценку специальной военной операции.
Люди в личном разговоре по телефону порой говорят страшные вещи, но в каких случаях это становится основанием для уголовного преследования? Уголовный кодекс предусматривает несколько случаев, один из которых — когда собеседник угрожает (например, убийством), шантажирует, обманывает (получает персональные данные для дальнейших мошеннических действий). Но это не про Клокова. Ему вменили новую статью 207.3 УК РФ «Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил РФ». Неужели факт прослушки, о котором даже не подозревал говоривший, может стать таким основанием для «публичности»? То есть третий, негласный, участник разговора (сотрудник правоохранительных органов) вынужден был слушать заведомо ложную информацию. Но в обвинительном заключении и в приговоре ничего про «пострадавшего слухача» нет.
По закону, чтобы считалось, что информация распространяется публично, нужно, чтобы она сообщалась как минимум двум людям. В деле Клокова было даже три человека, но информация им поступала в разное время. Более того, все беседы были частными и сугубо личными. Как бы то ни было, в обвинительном заключении указано, что Клоков совершил преступное деяние «с целью придания максимальной огласки и распространения заведомо ложной информации». Суд с этим согласился и назначил Клокову 7 лет лишения свободы с лишением звания капитана внутренней службы. И в апелляции этот приговор устоял. В итоге экс-водителя московской полиции отправили в колонию.
А потом была кассация. 29 мая 2024 года кассационная инстанция отменила апелляционное определение Мосгорсуда и направила дело туда же на новое рассмотрение иным составом. Камнем преткновения стал именно «признак публичности распространения информации». Кассация сказала, что из приговора он не понятен.
И Клокова этапировали обратно — из Кирова в Москву. 23 июля 2024 года суд отменил уже сам приговор, дело отправил прокурору. Тот — следователю. И следователь вновь возобновил расследование, увеличив объем обвинения.
Клоков стал не только первым человеком, арестованным за фейки, — на него первого «обрушились» новая судебная практика, новые веяния в нашем уголовном процессе. И вот о чем я.
С 2002 года в Российской Федерации отсутствовал институт дополнительного расследования. После возврата дела прокурору, как неоднократно указывал Конституционный суд, осуществляется так называемый особый правовой режим. В ходе этого режима дополнительные расследования не проводятся, а лишь совершаются «следственные и иные процессуальные действия с целью устранения причин, послуживших основанием для возврата дела прокурору».
17 декабря 2024 года пленум Верховного суда разрешил после возвращения дела проводить полноценное расследование заново. И Клоков был тем, на ком это «опробовали».
— После возвращения его дела были проведены три экспертизы, три очные ставки, множество допросов, заново осмотрены телефоны и прочее, и прочее, — говорит адвокат Данил Берман. — Объем выполненных следственных процессуальных действий сравним или даже превышает то, что было раньше. Это объективно подтверждается тем, что если после первого расследования дело составляло 5 томов, то теперь 12.
А вот что самое интересное.
Раньше водителя Клокова обвиняли в том, что он поговорил со своими друзьями по телефону, это три разных разговора в разное время с тремя разными людьми. Но все это охватывалось одним преступлением.
Теперь же ему предъявлено обвинение в совершении двух.
Первое заключается в том, что в процессе беседы с одним он сказал: «Расскажи это всем своим знакомым и родственникам». Это правоохранители квалифицируют как приготовление к распространению фейка. Наказание — до пяти лет лишения свободы.
Второе заключается в том, что когда он разговаривал с другим приятелем, то это вроде как слышала жена собеседника (на заднем фоне ее голос). И вот супруга друга, получается, тоже стала адресатом, а значит, публичное распространение здесь было законченное.
Появился еще один момент. Клоков якобы хотел организовать видеосвязь между украинскими полицейскими и российскими и пресс-конференцию. Непосредственный начальник Клокова в своих первоначальных показаниях говорил: ни о чем таком его Клоков не просил и не спрашивал. Теперь же показания свои начальник поменял.
Все это и нужно будет изучать теперь суду.
В ходе второго расследования правоохранители решили провести обыск у 70-летнего отца Клокова. Теперь и в отношении его возбуждено уголовное дело.
Вот как это было.
У родителей Клокова есть небольшой загородный домик с огородом, в котором они решили сделать небольшой ремонт. Рабочих привлекли из Средней Азии, паспорта у них не спрашивали. Те жили в маленьком вагончике, как потом оказалось, без регистрации. Явившись в дом Клокова-старшего, правоохранители увидели мигрантов и вызвали сотрудников миграционной службы. Те задержали всех работяг. Их в итоге депортировали. А на отца Клокова возбудили уголовное дело за организацию незаконной миграции. Клоков-старший вину признал. Суд ему назначил наказание в виде 8 месяцев лишения свободы условно.
Одни выставляют Клокова как злостного врага страны, другие — как жертву системы. Но кажется, что он не относится ни к тем, ни к другим. Как в сердцах сказал про него один коллега: «Болтун!».
В этой невероятной истории больше всего лично меня удивляют правоохранители. 22 года они не могут поймать разгуливающего на свободе особо опасного преступника, на совести которого убийство трех милиционеров и под вопросом — убийство четвертого. То ли им сил на это не хватает, то ли профессионализма. Но зато столько времени и энергии брошено на доказывание публичности трех звонков водителя Клокова, который ну не может не знать об убийце Степанове. Завести уголовное дело на основании рапорта о прослушке — это легко, ведь много ума не надо. А главное, есть обвиняемый. И его даже не надо ни искать, ни ловить.
